Ты прости меня милая мама,
Что другою дорогой пошла,
Что теперь я законы Ислама
Всем законам другим предпочла.

Может в чем-то я здесь виновата,
Каждый в жизни ведь ищет пути,
Я хочу «Mustakim Assirata»
- То есть верной дорогой идти.

И читаю я книгу за книгой, сотни мнений
Хадисов и сур,
И во мне не осталось сомнений
Кем же был мусульманский Расул.

Но безбожник собакою лает,
Всех он грязью своею облил,
Говорит, что чудес не бывает,
Что «жестоким воителем» был.

«Лжепророк» - говорят христиане,
Их заблудшими просто назвать,
Ведь порою они даже сами
Не способны Иисуса понять!

А историки: «Завоеватель»,
«Он ведь столько земель захватил,
Там с ним Абу Бакр приятель,
Много крови в пустыне он лил…»

Но не знают они, что не злоба
Тогда в бой повела мусульман,
Что врагов ненавидели оба
За язычество их и обман.

И не знали они не богатство
Их к оружью тогда позвало,
А великое крепкое братство
Их наградою вечной ждало.

А народ тот был дикий и темный,
Там не чтили отцов, матерей,
И из страха, что вдруг не прокормят,
Там в песок зарывали детей!

Там жили не зная науки,
А лишь торговать, воевать,
Калам не держали их руки,
Там редко умел кто писать.

И язычники не унимались
И молились богиням они,
«Ведь отцы наши им поклонялись
В те далекие сложные дни».

Нет, язычники не унимались,
Как к оружью тогда не придти?
Если их из домов изгоняли,
Сто препятствий чиня на пути.

Если мучили и убивали
Они женщин и бедных рабов,
Грязь Пророку под ноги кидали,
Не жалея язвительных слов.

Ну конечно они воевали,
Но от Бога была та война,
Ведь язычников с карты убрали
И Аравия стала верна.

Мекка ж стала исламской без боя,
Хоть когда-то Пророка кляла,
Это явное чудо такое
И потом она вся расцвела.

Все же вняли Исламу арабы,
И на крышу взобравшись Билал,
Прямо сверху священной Каабы
Вдруг народ на молитву призвал.

Ведь светом тогда появился
В том крае сухом Мухаммед,
И мир в сотни раз изменился!
Пророком он был или нет?

Тогда посмотрите на карте,
Коль слову не вериться вам,
Смотрите, читайте, считайте
Те страны, где принят Ислам.

Кричите: «арабы терзали
Огнем и мечем города!»
Насильно Ислам принимали?
Так что ж не забыли тогда?!

Так что же с концом Халифата
Исламу конец не пришел?
Изгнали арабов когда-то,
Так что же Ислам не ушел?!

Все те же остались молитвы,
Все так же зовет муэдзин,
К свинине опять не привыкли,
Не ходят за ней в магазин.

И все стариков уважают,
При встрече «Салам» говорят,
Своих сыновей обрезают
И гостя обнять норовят.

Не уж то заставили силой,
Не уж то «огнем и мечом»?!
Религия стала б постылой
И быстро б забылась потом!

Так что же обычаи эти
Там чтут как свои до сих пор.
Как будто все эти заветы
Родились у них среди гор.

Вам что не знакомы кавказцы
Чеченец, черкес, ингуши..?
Ведь даже слагаются сказки
О гордости этой души.

Не уж то с врагами молились
Они бы под страхом меча?
Нет лучше голов бы лишились.
Вот так эта кровь горяча!

Ислам из их сердца не вынуть,
И с гордостью скажут вам там,
Что самыми первыми мы ведь
Как веру приняли Ислам!

Не уж то бы стали гордиться,
(Кавказец совсем не таков)
Что вдруг им пришлось покориться
Пришедшим на них из песков?

Кем бы были они без Ислама,
Те народы, что с верой сейчас,
Без Корана, мечети, имама,
Без молитвы в назначенный час?

Все что вижу в них доброго – это
Только с верой родилось в сердцах,
Это лучики яркого света,
Что Исламом зажглись в их отцах.